[jelissarose]

17.09.2013 в 08:00

Пишет  Flora:

EXO-Дуэты: Май нэйм идже Тэиль & Heystfuplease [авторский фик]
Название: Как-нибудь справятся
Авторы: Май нэйм идже Тэиль и Heystfuplease
Пейринг: Чанёль/Кёнсу
Рейтинг: PG-13
Жанр: повседневность, слэш, hurt/comfort, AU
Disclaimer: не претендуем.

читать

- Твою мать!
Ифань удивленно вскинул брови и обернулся на сидевшего возле него друга. Он продолжал буравить Чанёля взглядом до тех пор, пока тот не ответил на его немой вопрос:
- Мне кажется, я ведьма.
- Упоролся?! – С искренней заинтересованностью вопросил Ифань и хотел уже натянуть на голову наушники, потому что слушать этого сумасшедшего за последние сутки он откровенно задолбался. И плевать, что подобное поведение было бы самым настоящим хамством. Нервная система дороже.
- Нет-нет! Послушай! – Настоял младший, вытягивая из рук недовольного Криса дорогие наушники. Его лицо приняло очень трогательное выражение, и Ифань решил, что он выжмет из своего самообладания еще одну крупицу терпения и послушает.
- Все, что бы я не загадал – сбывается! – Чанёль вцепился в руку старшего и легонько потряс. – Но утрированно. Я говорил, что хотел бы жить в многолюдном красивом городе, но вместо этого теперь я живу на самой оживленной улице нашего города. Не столица, конечно, но все-таки. Взгляни, сколько магазинов, кафе, ресторанов и людей! Сколько их тут разных и интересных. Почти как заказывал.
- Я понял, понял, - прогудел Ифань, вырывая свою руку из хватки цепких пальцев. - Что-нибудь еще? – Если честно, Крису это наблюдение показалось очень даже интересным.
- Я всегда хотел общаться со знаменитостью, и я общаюсь с тобой – лучшим баскетболистом и капитаном мощнейшей команды в этом районе, - Ифань устало закатил глаза, хотя нельзя было не признать, что Чанёлю удалось потешить его самолюбие.
- Ты когда-нибудь доподлизываешься.
- Но это же правда! О тебе вряд ли слышали в другом городе, хотя, кто знает, но здесь ты очень известен и популярен. Так что!
Ифань расправил затекшие плечи и отобрал у Чанёля свои наушники, повесив их себе на шею.
- Давай, пожелай тогда что-нибудь прямо сейчас. Проверим, сбудется или нет.
Чанёль пожал плечами, мол, почему бы и нет, и задумался, решая, чего же ему хочется прямо сейчас. Когда парень уже собирался открыть рот, чтобы озвучить свое пожелание, Ифань одернул его за торчащее ухо, от чего Чанёль завалился на бок и громко охнул.
- А ты не боишься? Ведь «утрированно» может выйти тебе боком.
- Я боюсь только похмельного Бэкхёна. Все остальное - рай на земле.
Крис издал короткий смешок, соглашаясь с опасностью их общего приятеля, и толкнул Чанёля в бок, призывая действовать. И Чанёль не замедлил начать. Он набрал полную грудь воздуха и выпалил:
- Хочу, наконец, влюбиться, по-настоящему и навсегда. В самое прекрасное создание на свете с большими глазами и аппетитными губами! С охуенными ногами, чтобы она была невысокая и до жути милая!
- Друг, тебе не кажется, что ты увлекся? - Хмыкнул Ифань, замечая блеск в глазах младшего.
- Не мешай, - шикнул Чанёль. - Я пытаюсь свести утрированность на нет, все-таки.
- Ах, простите.


За что Крис любил Чанёля, так это за способность мгновенно поднимать ему настроение. Ифань уже был на грани того, чтобы заржать в голос, а Чанёль все продолжал описывать свою мечту, игнорируя тот факт, что прохожие уже начали оборачиваться на его громкий голос.
- Мне еще очень нравится, когда ноги стройные и немножечко кривые, - Чанёль обвел в воздухе контур воображаемых идеальных ножек.
- Как у тебя? – Ифань закусил губу, как можно усерднее стараясь сохранить бичфэйс на лице, не хотелось ему из-за такого дурака портить свою репутацию пафосного и крутого парня.
- Нет, у меня слишком кривые, - на полном серьезе возразил Чанёль. Он хотел добавить еще что-то, но вдруг до него донесся громкий возглас, прозвучавший чем-то вроде «Блять». А после Чанёль почувствовал, как на него кто-то навалился.
- Простите, извините! – Тут же запричитал виновник того, что Чанёль так и не смог довести свою мысль до конца.
Парнишка несколько раз поклонился, даже не взглянув на пострадавшего Чанёля и задыхающегося рядом с ним от смеха Ифаня, и припустил в сторону тощего парня в черной футболке и свободных спортивных штанах. Тот, что налетел на Чанёля, являлся обладателем красно-каштановых волос, которые привлекали внимание и позволяли не терять его из виду еще долгое время. Его спутник (с высветленными волосами, которые почти полностью скрывала кепка) с трудом, но все же увернулся от пинка, которым коротышка попытался отомстить за то, что его так подставили и толкнули на увлеченного монологом Чанёля. Вскоре, когда высокий отсмеялся, оба скрылись из виду за поворотом.
- Кажется, тебя обломали, - выдохнул Крис, вытирая выступившие от смеха слезы. - Прервали на самом интересном месте.
Но Чанёль не слушал Ифаня. Его взгляд был где-то там, на красно-каштановом затылке. Он по привычке (у каждого они есть, еще и не такие встречаются) вцепился зубами в крисово плечо и жалобно пробубнил:
- Блять, какие охуенные кривые ноги.
- Это не то, чтобы утрированно, это беспощадно, - скривился Ифань, оторвав задумчивый взгляд от растерянно млеющей физиономии друга, обращаясь к мирозданию, припоминая, что у коротышки не только ноги кривые, но еще и огромные, как испуганного кролика, глаза и пухлые губы.


***


- Чанёль! Чанёль! Чанёль! – Лу Хань уже пару минут остервенело сотрясал сидение перед собой, на котором удобно устроился Чанёль пятью минутами ранее.
- Прекрати! – Чанёль сморщился и принялся лупить Лу Ханя по рукам, даже не оборачиваясь.
- Что с тобой? – Хань положил подбородок на спинку сидения и уставился сверху вниз на кепку младшего, ожидая ответа на свой вопрос.
- Ничего, - пробубнил тот какое-то время спустя.
Пока водитель заводил мотор и трогался с места, оба парня молчали, но как только улицы медленно поползли мимо, Лу Хань вытянул свою руку перед Чанёлем.
- На, погрызи, вдруг полегчает.
Никто не знал, откуда у Чанёля такая до нелепого странная привычка грызть китайцев, но тот никогда не отказывался и не пренебрегал случаем. Когда Лу Хань громко зашипел от того, что Чанёль не пожалел для любимого хёна остреньких клыков, младший вымолвил:
- Из-за того, что ты съезжаешь, мне не с кем будет делить плату за квартиру.
- А я думал, ты по мне скучать будешь, - отозвался Хань. Если бы Чанёль обернулся, то заметил бы на его губах грустную улыбку. Лу Ханю не очень-то хотелось покидать уже насиженное место, где он в доску свой.
- Конечно, я буду по тебе скучать, хён! По твоей бицухе, когда в нее вгрызаешься, по твоим ключицам, на которых так сочно алеют следы от моих зубов! По плечикам и нежной шейке!
- Я тут подумал, - вынырнул из задумчивости китаец, - и передумал. С нетерпением жду своего отъезда!
- Это всего лишь другой район. Я тебя и там найду и покусаю!
Хань с новой силой принялся трясти кресло перед собой, вызывая неодобрительные взгляды соседей по транспортному средству, потому что Чанёль гудел, словно паровоз, да еще матом. Но парням было все равно. Они гасили накатывающую тоску предстоящего расставания.


***


- Я не буду с тобой жить. Мне не хочется просыпаться по утрам обгрызенным, как ботинок в доме, где живет огромная слюнявая собака, - Ифань отвернулся от умоляюще на него взирающего Чанёля. - Предложи Бэкхёну, он кореец, у него иммунитет.
- Я ебал, - важно заметил названный кореец, вытянув при этом шею, словно сурикат, провожая взглядом пробежавшего мимо знакомого - Тао.
- Хватит пялиться! – Крис сгреб того в охапку, радуясь, что Бэкхён сегодня не додумался подвести глаза и напялить на себя узкие джинсы. А то пришлось бы метить территорию, за границы которой наглый паразит постоянно намеревался удрать. Официальных отношений ему подавай. На что Бэкхён, якобы случайно, но совершенно не скрывая истинных намерений, наступил Крису на ногу, испачкав недавно начищенные до блеска вэнсы.
- Вот говно!


- Ну и что мне делать? – Чанёль за своими терзаниями не замечал разворачивающейся у него под носом драмы.
- Что ты как маленький, - вздохнул Бэкхён, поправляя волосы, по которым только что прошлась лапища Ифаня, растрепав до кондиции разворошенного осиного гнезда. – Размести объявление в интернете, газете, да хоть на каждом столбе развесь. Я думаю, желающий жить здесь найдется очень быстро. Кто-то даже тебя терпеть согласится.
Чанёль благодарно обнял Бэкхёна за дельный совет, до которого его коротко остриженная башка самостоятельно дойти так и не смогла, заблудившись в дебрях тугодумия, и схватился за планшет с намерением не откладывать горящее дело на завтра.
Только через пятнадцать минут, проверив заодно все свои социальные сети на наличие желающих пообщаться, парень вернулся в реальность и попросил парочку друзей перестать вести себя, как педики, а то люди же смотрят, ну.


***


Чанёль на протяжении долгих десяти минут нервно мерил комнату шагами, гадая, каким же он окажется – его новый сосед. Судя по голосу… Чанёль не умел судить по голосу. Он сам звучал совсем не в тональность своей внешности. Так что оставалось только ждать и уповать на лучшее.
Чанёль не выдержал, ему внезапно приспичило в туалет (случается иногда). И вот,
когда парень уже расстегивал ширинку и приспускал штаны, в дверь постучали. Три коротких «Бух». Чанёль принялся судорожно рассуждать, успеет ли он сделать все дела до того, как потенциальный сосед решит, что никого нет дома, и уйдет, или же стоило потерпеть и кинуться открывать дверь. Пока Чанёль думал и метался от двери к унитазу и обратно, снаружи раздался звук, будто в дверь ломилось стадо быков.


И он помчался в прихожую, теряя на ходу штаны, рискуя при этом споткнуться и упасть. Кое-как застегнув пуговицу, он распахнул дверь и замер, широко улыбаясь (потому что от улыбки станет мир светлей).
На пороге стоял тот самый тип, который на днях толкнул на Чанёля своего спутника-коротышку, и оценивающе взирал на самого Чанёля, который, конечно же, не вспомнил парня в силу того, что он Чанёль.
- Я же говорил, что извращенец какой-нибудь попадется, - отвесил килограмм оскорблений парень с ничего не выражающим выражением на лице.
- Если у него расстегнута ширинка, это еще ничего не значит, - послышался гнусавый голос, тот самый, из телефонной трубки.
Из-за спины долговязого вынырнул Мистер Красно-Каштановый Затылок. Он смущенно шмыгнул очаровательным носиком (Чанёль успел оценить), в котором скопилось, судя по всему, целое болото соплей. – Может быть, мы его разбудили?
- Или он надрачивал на какого-нибудь бодибилдера! – Заявил долговязый, важно складывая руки на груди, совсем не боясь получить за такое по роже. Привык уже, наверное.
- Сехун-а, сколько раз тебе напоминать, что по себе людей не судят? – Коротышка вышел вперед и смерил суровым взглядом своего спутника, но тот ни на йоту не поменялся в лице, продолжая буравить Чанёля пристальным взглядом.
- Хуже тебя со мной уже ничего не случится, - вздохнул Кёнсу (именно так назвался этот парень по телефону) и протянул Чанёлю руку, решив запоздало поздороваться. - Привет.
- Пр… Здр… Й… Вуй, - невнятно промямлил Чанёль, пожимая холодную ладошку и отступая в сторону, чтобы те смогли войти.


Кёнсу остановился посреди просторной гостиной.
- Я тут буду жить, да? – Обернулся он на Чанёля, который пытался, как можно незаметнее, застегнуть ширинку.
- Да, - односложно ответил тот, вызывая тем самым на губах Сехуна кривенькую улыбку.
- Хён, мне не нравится, что тебе придется жить в подобном месте. У тебя даже спальни не намечается, а этот странный тип будет вечно шастать мимо.
- Тебя спросить забыл! – Видно, что отношения этих двоих давно пропитались раздражением, которое возникает иногда между людьми, проводящих слишком много времени вместе, но друг без друга они тоже уже не могут.
- Я же за тебя переживаю… - Сехун скорчил обиженную гримасу.
- Вчера надо было беспокоиться, когда просрал где-то наши ключи, - Кёнсу злобно шмыгнул носом. - Я бы сейчас не тонул в соплях и не хрипел бы! До сих пор понять не могу, как ты умудрился потерять обе связки. При том, что одна из них была в моем кармане.
- Уметь надо…


Пока парочка друзей препирались, Чанёль пытался осознать весь ужас ситуации, в которую вляпался. Не то, чтобы он намертво влюбился или что-то вроде того. Просто не получалось без то и дело возникающего восхищения смотреть на Кёнсу. А тот с каждой секундой все больше затягивал, как пропасть, куда-то в неизвестность.
- Я согласен, - из задумчивости Чанёля вывел легкий хлопок по плечу. Кёнсу стоял прямо перед ним и заглядывал в глаза. – Будем соседями?
- Будем, - снова односложно.
- У-у, - досадливо взвыл Сехун, закатывая при этом глаза. - Дурак ты, хён!


***


Чанёль всегда прекрасно ладил с людьми. Казалось, он мог расположить к себе кого угодно. Его вечная улыбчивость и легкая придурковатость на раз располагали окружающих к контакту с последующим продолжением. И когда Чанёль смотрел на Кёнсу, ему казалось, что тот такой же. Поэтому он очень удивился, узнав, что Сехун - единственный друг Кёнсу, если не считать их соседа по этажу с прежнего места жительства, Минсока, с которым они были схожи характерами.


- Я, вообще-то, не очень общительный и достаточно угрюмый... И интроверт, если ты не заметил, - пробубнил Кёнсу, делая очередной глоток китайского зеленого чая, который оставил после себя Лу Хань.
За пару дней совместного проживания у них с Чёнелем вошло в привычку пить чуть более, чем теплый, но чуть менее, чем горячий напиток и разговаривать, о чем придется.
- Но мы с тобой болтаем уже час.
- Так бывает, когда мне комфортно с человеком.
- Оу, тебе со мной комфортно? - Чанёль не смог скрыть довольной улыбки. На глаза парню попалась баночка меда, и он пододвинул ее Кёнсу, у которого до сих пор мерзко драло горло простудой.
- Угу, даже очень... Даже больше, чем с Сехуном, - Кёнсу весь извозился, пока добавлял в свой чай мед. - Ты тоже необычный, но я хотя бы уверен, что ты меня вдруг не подожжешь.
- Что? Сехун тебя поджигал? - Оторопел Чанёль и поперхнулся чаем, когда собеседник кивнул и улыбнулся.
- Это получилось случайно, но у него вечно всякие опасные “случайно” выходят, - Кёнсу задрал футболку, обнажая бледную для лета кожу, словно он вообще на улицу не выходил. На боку, чуть выше косточки над резинкой домашних штанов, красовалось пятно - след от ожога.
- Это пройдет? - Чанёль, наконец, смог подобрать челюсть обратно.
- Я не сильно расстроюсь, если нет. То был веселый денек.


На кухне повисла тишина, оба парня медленно тянули чай, переглядываясь. Чанёль ловил смешинку, скользящую во взгляде напротив, и краснел ушами, судорожно думая, о чем начать говорить, когда его кружка опустеет. Но мироздание сжалилось… Или вовсе нет, это с какой стороны посмотреть. В дверь снова начало ломиться стадо бегемотов.
- Я открою, - Кёнсу выскочил из кухни.
Через несколько мгновений квартиру наполнил шум чьих-то голосов. Чанёль вышел в гостиную, чтобы узнать, в чем дело. Посреди комнаты стоял Сехун и сгружал с плеч спальный мешок, а вслед за ним набитый под завязку рюкзак. Возле него копошился еще один парень.
- Минсок, - махнул он Чанёлю, даже не поднимая взгляда.
- Мы тут на выходные зависнем, - сообщил Сехун, упирая ладонь прямо в лицо Кёнсу, который хотел уже начать возмущаться. - И я съем печеньки, - тоном, не допускающим возражений, добавил он, хватая с тумбочки пакетик снеков, который принадлежал Чанёлю. Сехун знал, что Кёнсу таких не покупал.


Вопреки всем возможным опасениям, уже через десять минут Чанёль заручился симпатией со стороны Минсока, и даже Сехуна. В итоге, весь вечер оба гостя то и дело затыкали начинающего ворчать Кёнсу, провоцировали забавные перепалки, которые, как маленькие черные дыры, вытягивали из пространства все напряжение, а Чанёль только и делал, что корчился от смеха, хватаясь за живот. Особенно от дуэта Сехуна и Кёнсу. Часам к одиннадцати второй психанул и надулся, объявив Сехуну игнор. Он молчал все время, пока остальные трое ползали по полу и расстилали спальные мешки и одеяла, готовясь ко сну.


Чанёль очень удивился тому, что Сехун вдруг улегся возле Кёнсу. Атмосфера вокруг этих двоих стала совершенно другой, обособленной от всего окружающего, и их поведение стало разительно отличаться от того, что было всего пару минут назад. Сехун больше не подкалывал и не сыпал обидными шуточками, Кёнсу мгновенно перестал дуться и делать вид, что сильно обижен на младшего.
Кёнсу повозился на своем месте, укладываясь удобнее, перевернулся на другой бок и спокойно выдохнул в сехуновы ключицы. Его вечно холодные руки забрались под футболку младшего, да так там и остались, вытягивая джоули тепла с поверхности чужой кожи. Сехун вздрогнул от этих прикосновений, но отстраняться не стал, обняв в ответ. Подложив одну руку, согнутую в локте, под голову Кёнсу, другой поглаживая острые лопатки, сильнее прижимая к себе, Сехун обволакивал старшего своим теплом, закрывая собой от всего остального мира. Нуждаясь в не меньшей отдаче, Сехун уткнулся носом в красные пряди на чужой макушке, вдыхая привычный родной запах.


Это было чем-то большим, чем простое желание обнять. Казалось, будто они лежали так вдвоем миллионы раз, будто по-другому уже не умели. Было в этом столько привычного и нежного, что Чанёль даже не почувствовал ревности, которая в любом другом случае обязательно показала бы свои острые шипы.


***


- Признайся, он тебе нравится, - Бэкхён толкнул Чанёля в бок, отчего тот почти свалился с перил, на которых они уселись перекусить бутербродами.
- Он ховофый фофед, - с набитым ртом прочавкал Чанёль, возвращая свой зад на прежнее место и подавляя желание смертельно покусать Бэкхёна за его проницательность. - И ф ним вефело, - на всякий случай добавил он, поняв, что друга он ни капельки не убедил.
В это время совсем неподалеку Крис морщился от щекотки, ползущей по его шее от того, что Кёнсу, стоявший позади, дул на ленточку в своих руках, и она едва касалась кожи Ифаня.
- А еще он миленький и красивый, - хмыкнул Бэкхён, наблюдая, как Ифань, наконец-то, додумался обернуться и, поймав Кёнсу с поличным, сгреб его в охапку вместо того, чтобы ударить. От внимательного взгляда не утаилось и то, как младший вздрогнул и оторопел. - Но есть в нем что-то странное.
- Что странного?
- Не знаю, но он то ли боится чего-то, то ли ему противно. Социофобные наклонности, типа, - Бэкхён отпил из своего стакана, смял обертку, оставшуюся от бутерброда и, прицелившись, запустил ею в мусорное ведро (Крис мог бы гордиться).
- Да все с ним нормально, - хмыкнул Чанёль.
Он попытался повторить за Бэкхёном, но, в отличие от друга, промазал.


В это время из-за угла одного из домов, в котором располагался небольшой торговый центр, вырулила толпа громко переговаривающихся людей. Возможно, они направлялись в сторону городской площади, на которой сегодня было запланировано празднование дня города. Улица вмиг заполнилась людьми, и Чанёль с Бэкхёном потеряли из виду друзей, прилипших к стеклам витрин, за которыми нашлось что-то интересное. Чанёль приподнялся и смог выловить из толпы только растрепанную макушку Ифаня, которого вмиг отнесло в другую сторону общим потоком. Сехуна видно не было, Кёнсу и подавно.
Люди продолжали течь мимо шумным потоком, пробуждая в Чанёле смутное беспокойство. Крис вскоре смог выбраться из гудящей толпы и найти приятелей, решивших оставаться на своих местах, дабы не потеряться совсем.


Через несколько минут улица вновь опустела, став более тихой и немноголюдной, чем была до этого. Будто бы прошлась волна, смывшая с берега замешкавшихся рачков. Кёнсу стоял на том же месте, где Чанёль видел его в последний раз перед тем, как стена людей скрыла все из виду. Сехун тоже был здесь. Он вжимал Кёнсу в себя так, словно хотел слиться с ним воедино, спрятать в себе. Младший, как и тогда ночью, уткнулся в красно-каштановую макушку носом и сцепил руки за спиной Кёнсу. Тот прятал лицо в чужой толстовке, судорожно комкая ее пальцами на боках. Чанёль не сразу заметил, что в ушах у Кёнсу были маленькие белые капельки наушников Сехуна.


- Эй, чего это вы обжимаетесь? Не идете, что ли, на день города? - Чондэ и Исин появились неожиданно и, потянув Сехуна за плечи, разорвали казавшиеся такими крепкими объятия.
- Нет, не идем, - огрызнулся вдруг Сехун, вмиг помрачнев. Он приобнял Кёнсу, который так и не вытащил наушников из ушей, за плечи и повел в сторону дома.
- Да его же трясло, - охнул Чанёль, игнорируя недовольные возгласы Чондэ. Все, о чем он мог думать, это трясущиеся руки Кёнсу и его судорожные и безнадежные попытки глубоко вдохнуть.
- Похоже на приступ паники.
Слова Бэкхёна резанули острым холодным лезвием, и Чанёлю показалось, что он медленно опускается на дно чужой жизни.


***


Бэкхён оказался прав абсолютно во всем, впрочем, как и всегда. Интуиция его еще ни разу не подводила.
И да, черт побери, Чанёлю нравился Кёнсу. Он был до жути милым, когда возился на кухне в смешном клетчатом фартуке или когда, недовольно ворча и то и дело сдувая с глаз челку, собирал разбросанные Чанёлем вещи. А еще Кёнсу казался совсем крохотным и хрупким на его фоне, от чего Чанёль иногда боялся лишний раз к нему прикасаться.
Кёнсу был добрым и отзывчивым, но при всем этом не упускал возможности лишний раз подколоть Сехуна или посмеяться над неуклюжестью Чанёля, заглаживая потом все притворные обиды печеньем.
А еще у Кёнсу были классные ноги, большие яркие глаза и пухлые губы, которые он постоянно прикусывал, задумавшись о чем-то, от чего они так бесстыже алели, что Чанёлю хотелось…
В общем, в Кёнсу было все так, как он заказывал. Ну, кроме того, что Кёнсу был парнем.


Если бы Чанёль отдавал себе отчет в том, что он делает, то он бы закрыл рот и перестал пускать слюни в пространство. Несколько дней Бэкхён неустанно тыкал ему во всякие странности До Кёнсу и О Сехуна, но этого было не достаточно, чтобы Чанёль угомонился и послал коварное “Утрированно” куда подальше. Ифань признал, что Чанёль был прав на счет свойства его желаний сбываться, хоть и не совсем так, как было задумано, и теперь вместе с Чондэ ржал над тем, как зло шутит над ним мироздание. Но Чанёлю было все равно, ведь то прекрасное создание, о котором он мечтал несколькими неделями ранее, жило теперь с ним в оной квартире.


Входная дверь громко хлопнула, в прихожей послышался шум рухнувшего барахла. Чанёль, наконец, пришел в себя и кинулся узнавать, в чем дело. Оказалось, это Кёнсу вернулся домой от Сехуна. Он попал под дождь и весь вымок до нитки, а с кончиков его волос катились капельки воды. Кёнсу умудрился опрокинуть с тумбочки все, что на ней стояло, пока пытался стянуть мокрую насквозь толстовку. Чанёль издал непонятный звук, который можно было бы расценить, как негодование, и кинулся помогать.
- Почему этот придурок не дал тебе зонт?
- Так нету, и я зонтики не люблю, - оправдывался Кёнсу, топчась на месте, пока Чанёль стягивал с него мокрую одежду.
- Проходи, - принялся он командовать и подталкивать Кёнсу в комнату. - Боишься улететь, как Мери Поппинс?
- Конечно, боюсь, - Кёнсу не очень нравилось, что его отчитывают. - А то кто же тебе завтрак приготовит? Кто носки по квартире соберет и стирать отправит? Да ты тут без меня плесенью зарастешь!
- Это ты сейчас плесенью покроешься, если не снимешь в себя всю эту сырость, - Чанёль уже смеялся. Он вообще много смеялся, но появление Кёнсу в его жизни превратило “Много” в “Почти постоянно”.
- Ну и покроюсь!
- Нет! - Чанёль опрокинул Кёнсу на диван, предварительно избавив от футболки, и начал стаскивать с него джинсы. Закончив, он оставил недовольно сопящего парня в комнате, а сам ушел на кухню развешивать мокрое сушится и греть воду, чтобы заварить остатки китайского чая.


- Не хватало еще, чтобы ты снова простудился, - Чанёль уселся возле закутанного по уши в одеяло Кёнсу и вручил ему кружку, из которой медленно поднимался пар.
- Не простужусь, - пока Кёнсу, шипя и дуя в кружку, делал малюсенькие глотки, одеяло сползло с его плеча, оголив кожу, усыпанную мурашками.
Чанёль в очередной раз залип, но не на долго, кажется, он научился это контролировать. Парень поправил одеяло, при этом коснувшись Кёнсу и намеренно задержав руку на чужом плече. Кёнсу не отстранился и даже не вздрогнул, отреагировал совершенно нормально. Чанёль задумался. А еще, почему все жаловались, что Кёнсу никогда не берет трубку? Чанёль всегда с первого раза дозванивался до него.
- Слишком горячо, я не буду его пить, - воспротивился вдруг Кёнсу, видно, язык уже получил изрядную порцию ожогов.
- Пей, иначе я тебя собой сейчас греть начну, - Чанёль демонстративно расстегнул толстовку, являя Кёнсу свои намерения.
- Тогда тоже дуй, чтобы остыло быстрее!
- Как скажите, мистер Вечно Потные Ладошки.
Через секунду Чанёль выругался, потому что получил подзатыльник, а еще через несколько мгновений захохотал, потому что Кёнсу сморозил очередную глупость про мистера Лопоухого.


- Завтра у Криса вечеринка. Будет много народу. Все наши, его команда, ну и девушки придут знакомые. Пойдешь?
Чанёль выжидающе уставился на Кёнсу, гадая, в какую сторону перекочует мельтешащая в его глазах нерешительность.
Кёнсу, как всегда, закусил губу и некоторое время сидел молча, смотря в одну и ту же точку.
- А Сехун приглашен?
- Угу, и Минсок. Но я бы хотел, чтобы ты пошел со мной.
Чанёль задержал дыхание, понимая, что ляпнул, даже кончики ушей начали гореть. Кёнсу рассмеялся.
- Хорошо, я пойду с тобой. Но сам убеждай Сехуна в том, что раз я пришел с тобой, то и тусить я должен тоже только с тобой.
- Я попробую, - улыбнулся тот, несказанно радуясь уже тому, что Кёнсу согласился, несмотря на то, что явно недолюбливал большие скопления народу.


***


Осень незаметно подошла вплотную. Об этом уже несколько дней плакало небо, и дул ветер. Еще одна осень в жизни Сехуна. А значит, минуло около двух лет.
Парень чиркнул спичкой и прикурил, выпуская клуб дыма в открытое окно. Белое облачко тут же исчезло под тяжелыми редкими каплями начавшегося еще несколько часов назад дождя. Из-за неплотно прикрытой двери крисовой спальни доносилась громкая музыка, тщательно перемешанная с гомоном веселившихся гостей. Кёнсу тоже был где-то там. Даже удивительно, что он решился пойти. Кёнсу очень давно не был на подобных сборищах, года два. Сехун хмыкнул, вспомнив, что они с Кёнсу познакомились на одной из таких же вечеринок, и выпустил в окно еще одно облачко дыма. Он уже собрался вновь присоединиться к всеобщему веселью, но в комнату кто-то вошел.


- Сехун? Что ты здесь делаешь? - Чанёль хотел найти футболку Ифаня, чтобы переодеть свою всю мокрую из-то того, что Бэкхёну вдруг приспичило устроить дефиле мокрых маечек. А то, что Чанёль далеко не грудастая девочка, его вообще не волновало, особенно в тот момент, когда парень херачил в приятеля струей холодной воды из водяного пистолета.
- Стою, - отозвался Сехун и снова высунулся в окно, подставляя лицо холодным каплям, почему-то передумав возвращаться в эпицентр веселья.
- Ты куришь? - Удивленно вскинул брови Чанёль, который уже успел одеть на себя сухую майку и подойти к Сехуну, доставшему из пачки вторую сигарету.
- Балуюсь. Иногда.
Чанёль ничего не ответил, просто открыл вторую створку окна и тоже выглянул на улицу, глубоко втягивая носом влажный воздух. Несколько минут прошли в полной тишине. Чанёль даже слышал, как обугливается и потрескивает сигарета, зажатая между губами младшего.


- Ну давай, спрашивай, - вдруг подал голос Сехун. - Я достаточно пьян, чтобы ответить на все твои вопросы.
Чанёль вздрогнул. Он долго смотрел на Сехуна, пытаясь понять, хочет ли он знать. Действительно ли ему так необходимо нырять за их с Кёнсу спины и мерить глубину чужих воспоминаний собственным ростом. Сехун вдруг улыбнулся как-то нервно. И Чанёль спросил, поняв, что тому просто жизненно необходимо выговориться:
- Что случилось тогда? На праздновании Дня города?
Сехун облокотился о подоконник, подперев голову руками. Он неотрывно смотрел куда-то в одну точку, расположившуюся на стене противоположного дома.


- Это началось, когда мы с Кёнсу только познакомились, - медленно начал Сехун. - Невинные звонки, молчание в трубку, забавные записочки с пририсованными на полях сердечками. Никто из нас не придавал этому особого значения. Мы даже шутили по этому поводу, мол, такие сумасшедшие “фанатки” есть только у знаменитостей, - Сехун сделал внушительную паузу, а Чанёль затаил дыхание, понимая, что то, что он сейчас услышит, может запросто утащить его на дно океана. - Но все стало намного хуже после того, как я впервые остался ночевать у Кёнсу. Мы, вообще-то, встречались. И это была первая наша ночь вместе. Я до сих пор помню, как был счастлив одному простому осознанию близости. Ну, знаешь, Кёнсу немного недотрога. Утром следующего дня я был готов горы свернуть, мы думали, что теперь все будет по-другому, еще лучше. Но все треснуло, как слишком сильно натянутый канат, не выдержавший напряжения.
Она звонила не переставая. Говорила какую-то херню, угрожала и присылала Кёнсу по почте мои изуродованные фотографии. Она говорила, что расскажет всем о том, что мы геи, отправит родителям фотки, разместит в газете или вроде того. Смешно. Обещала убить даже. Однажды она написала ему сообщение о том, что подложила в квартиру Кёнсу бомбу, а мы уже на столько пропитались паранойей, что поверили, прикинь.


Сехун выкинул окурок вниз, достал третью, и протянул пачку Чанёлю, предлагая. Но тот отказался, молча покачав головой, даже не подняв глаз.
- Ты хочешь знать, почему Кёнсу так себя повел тогда? Запаниковал? - Чанёль кивнул. - Однажды мы пошли на концерт, может быть, помнишь, тот ежегодный рок-фест, который в том году прикрыли, почему-то, - Чанёль вспомнил, как они с Крисом и Бэкхёном были там в последний раз, и снова кивнул. - Было очень много народу. Кёнсу никогда не любил толпу, не доверял ей, а мне приспичило подобраться поближе к сцене, и я потащил его с собой. Я обещал, что не выпущу его руку. И я держал, крепко держал. Очень крепко. Люди вокруг толкались и гудели, и я за всем этим шумом не замечал страха Кёнсу. А потом наши руки расцепились… Я принялся его искать, звать, но меня то и дело пихали локтями, кидая то в одну, то в другую сторону. Я схватился за телефон, а там было сообщение: “Ты потерял его навсегда”.
Вот тогда мне стало действительно страшно. А что, если она здесь? А что, если это из-за нее наши руки расцепились. А что, если она правда с ним что-то сделает? Я в считанные секунды накрутил себя почти до безумия и впал в панику. Не помню, сколько я протолкался в толпе в беспомощных попытках найти Кёнсу. Но как только мне это удалось, я понял, что тому досталось похуже. Она написала ему что-то о том, что меня в этой толпе грохнет ее приятель. Когда я вывалился из этой мясорубки и обнаружил его сидящим возле входа, он на негнущихся ногах подошел ко мне, судорожно вцепился побелевшими пальцами в куртку и все повторял “Сехун, Сехун, жив”.
До сих пор понять не могу, что тогда сломало меня больше: ее выходка или его реакция. - Сехун сделал очередную паузу, глубоко затягиваясь сигаретой, - Мы не справились. Поругались однажды очень сильно и разорвали все связи.


Сехун судорожно вздохнул и размазал дотлевающий окурок по металлическому карнизу, вдавливая его в поверхность так сильно, будто пытался вместе с пеплом смыть в дождь все плохие воспоминания. Чанёль молчал, ожидая продолжения.
- Как-то, через несколько дней после ссоры, я сидел на крыльце своего дома и пил все, что смог закинуть в пакет в магазине. Мимо шел Минсок. Мы не общались до этого. Просто сосед, один из многих, с которым здороваешься, столкнувшись в подъезде, - Чанёль вдруг вспомнил, как Кёнсу просил недавно Минсока встретить Сехуна, возвращавшегося от родителей ночным рейсом, и довести до самой квартиры, а то он дурак же, не может сам ничего. - Я не ожидал, что так получится, но он вдруг остановился и спросил, что случилось. И я выложил все, как на духу, наверное, выговориться нужно было. Он долго молчал, а потом сказал, чтобы я даже не думал пытаться выбраться из этого дерьма одному, ведь упали так глубоко мы вдвоем. Да и не выбрался бы я один все равно.
И я вернулся. Уже на правах друга, но остался рядом. А Кёнсу не оттолкнул и принял меня обратно. Наша жизнь снова стала каким-то психологическим триллером, - Сехун усмехнулся и скинул очередной окурок вниз. - Только теперь с нами был Минсок. Он отвечал на звонки Кёнсу вместо него, много матерился и провожал нас ночами, оставаясь ночевать. Даже в полицию пошел, но там как-то не восприняли все всерьез. Несколько месяцев прошли в истерике, которая обычно выражалась неконтролируемым ржачем. Мы работали, учились, пытаясь делать вид, что ничего не происходит.


Сехун снова замолчал, прикрыв глаза, будто не знал, как продолжить. Чанёль, наконец, повернулся к нему и только тогда заметил, каким уставшим выглядел младший. От собственных размышлений его отвлек тихий голос Сехуна.
- Две осени назад мы с Кёнсу возвращались вместе к нему домой. Минсок уже ждал нас там. Когда мы поднялись, то обнаружили, что дверь открыта. Минсок стоял в коридорчике напротив ванной и ошалевшими глазами смотрел прямо перед собой, не сразу нас заметив, - Сехун нервно потер запястье левой руки, обхватив холодными длинными пальцами, и помедлил. - Я подошел к нему первым. Мне до сих пор снится то, что я тогда увидел. Помню, что не давал Кёнсу подойти, не хотел, чтобы он видел. Но он все равно вырвался и… Она вскрылась прямо в ванной Кёнсу. Она - его соседка с верхнего этажа. Я ключи потерял от его квартиры, в который раз, а она, может быть, подобрала. Не знаю, да и не важно уже это. Рядом с ванной в луже крови плавала записка, в которой говорилось, что в ее смерти виноват Кёнсу и его “безразличие”.


Чанёль глядел на парня перед собой и не мог подобрать слов, не мог осознать и принять услышанное. Сехун только горько усмехнулся, увидев, каким взглядом смотрел на него Чанёль.
- Ты, наверное, думаешь: “Вау, Сехун, ты такой молодец, такой смелый, не бросил Кёнсу и до сих пор заботишься о нем”? Но, знаешь, Кёнсу уже оправился. Да, у него случаются приступы паники, он не отвечает на входящие звонки с незнакомых номеров и не сильно-то доверяет людям. Но он оправился. А я нет. Иногда я не могу понять, кто из нас кому нужнее. Это он меня не бросил, Чанёль, - голос Сехуна надломился. - Это он нужен мне, чтобы не рухнуть. Меня подкосило похуже Пизанской башни, и я упаду, если он не будет держать.


Некоторое время они стояли, молча рассматривая падающие капли, поблескивающие в свете уличных фонарей и фар проезжающих далеко внизу машин. Чанёль пытался переварить и осознать все услышанное, все его наблюдения, наконец-то, нашли объяснение.
- Спасибо, - подал голос Сехун. Чанёль непонимающе вскинул брови. - Что выслушал и не задаешь глупых вопросов.
- Вообще-то, ответ на еще один вопрос я бы хотел узнать, - Чанёль прикусил щеку, не решаясь. Сехун молчал. - Ты… Ты его любишь еще?
- Если любовь хорошенько смешать со страхом, будет ли это еще любовью? - Чанёль нахмурился, а Сехун вдруг тепло ему улыбнулся. - Я привязан к нему, и он нужен мне, но это уже совсем не то чувство, что сейчас испытываешь ты к нему, - Чанёль покраснел и уже открыл рот, чтобы начать оправдываться, но посерьезневший снова Сехун вдруг хлопнул его по плечу, пресекая все возмущения. - Позаботься о нем, а не то я потом хорошенько “позабочусь” о тебе.
- Есть, сэр! - Чанёль вытянулся по струнке и отдал честь, чем рассмешил Сехуна. Вид смеющегося младшего его успокоил.


- У-у, накурили, - оба парня вздрогнули и обернулись. Они совсем не заметили, как в комнате нарисовалось еще одно действующее лицо.
- Чонин, ты как черная кошка в темной комнате! - Воскликнул Чанёль.
Сехун же стоял молча и смотрел в глаза этого самого Чонина, гадая, слышал ли он их разговор или же пришел только что.
- Вы еще не знакомы? Чонин, это Сехун. Сехун, это Чонин, - Чанёль принялся знакомить двух парней, наивно решив, что те так и не запомнили друг друга, хотя, на самом деле, как раз наоборот.
- Так это ты куришь? Или мой лопоухий хён в конец дураком стал? - Поинтересовался Чонин, обращаясь к Сехуну.
- Не курю, балуюсь, - стандартный ответ.
- Я слышал, ты еще танцами балуешься… Как и я, - Чонин ухмыльнулся, да так, что Сехун не смог убедить себя в том, что это выражение лица ему не доставило. Очень даже.
- Допустим.
- Как на счет упороться, забраться на стол и показать всем этим пьяным неумехам, как надо?
Сехун рассмеялся.
- Я еще недостаточно пьян. Давай по пиву, а потом на стол, и тогда хоть стриптиз.
- По рукам.


Чанёль вышел из комнаты последним, плотно прикрыв за собой дверь. Ифань не очень-то любил, когда его спальню тревожили посторонние (ну, может быть, кроме Бэкхёна). Но не успел он сделать и пары шагов, как на него налетел Кёнсу.
- Ты куда пропал?! - У младшего был немного обеспокоенный вид.
- С Сехуном стоял.
- Этот засранец снова курил? - Не дождавшись ответа, Кёнсу продолжил. - Я ему уши оторву! И разве мы не вместе пришли, чего ты с ним ошиваешься? - Младший обиженно надулся.
- Прости-прости, - Чанёль обезоруживающе улыбнулся. - Больше не буду, - утягивая за собой в гостиную.


В просторной комнате уже развернулось целое представление. Всех знаний Чанёля из области танцев не хватило бы, чтобы дать определение тому, что творилось на столе. Вокруг которого, кстати, нарезали круги Бэкхён и Чондэ с водяными пистолетами. У Чанёля даже челюсть заболела столько смеяться. И только спустя какое-то время, когда Чонин и Сехун в обнимку повалились вниз, больно ударившись, но ничего не почувствовав из-за выпитого алкоголя (они еще долго возились на полу то ли обнимаясь, то ли запутавшись друг в друге), Чанёль осознал, что его рука все это время лежала на плечах Кёнсу, а тот обнимал его за талию.
Чондэ уже давно шутки шутил по поводу того, что Чанёлю-то он всегда на звонки отвечает.
Не смотря на то, что скулы уже действительно болели, Чанёль снова улыбнулся.


***


Сехун, стоя в стороне, наблюдал за тем, как Кёнсу пытался догнать Чанёля и свалить того в недавно выпавший первый снег. Но Чанёль успешно выворачивался из ладоней Кёнсу и закидывал его мягкими пушистыми горстями.
В такие моменты Сехуну казалось, что он абсолютно счастлив, и не было всех тех ужасных вещей в прошлом. Прошлого вообще не было, только настоящее, в котором есть все такие же теплые руки Кёнсу и его счастливая улыбка, заразительный смех Чанёля и его смешно торчащие из-под шапки уши, голос Бэкхёна, красиво выводящий строчки под аккомпанемент гитары Чанёля, Крис со своими бесконечными байками и Минсок, от которого теперь не отлипал Лу Хань (Чанёль до сих пор гордился своей идеей познакомить их).


Из задумчивости Сехуна выдернуло ощущение чего-то мокрого и ледяного на спине и шее и громкий смех прямо над ухом.
- Чонин! Совсем охренел? - Зло воскликнул Сехун, оборачиваясь к только что подошедшему парню и пытаясь вытрясти снег из-за шиворота. - И нехер ржать! - Он гневно пнул в его сторону снег, который, конечно же, Чонина совсем не задел.
- Да ладно, чего ругаешься то, - он подошел и пихнул Сехуна локтем в бок, а потом помог выгрести остатки снега из куртки.
- Я скучал, - Сехун не мог долго злиться, когда Чонин ему так широко и искренне улыбался.
- Оу, - Чонин усмехнулся. - Я, в общем-то, тоже ску… - Его прервал комок снега, тщательно размазываемый по его лицу ржущим Сехуном.


А еще в настоящем был Чонин, теплый и яркий, который точно не даст Сехуну замерзнуть в наступающей зиме. И все вместе они как-нибудь со всем справятся.